Я много ездил раньше по России и по Европе, но, наверное, впервые мне предстояло отправиться в путешествие столь комфортным образом. Мы ехали вдвоем с Димой – человеком, который и затеял всю эту довольно экзотическую сделку, покупку промышленного оборудования в Шанхае. Вся ответственность за деловые переговоры лежала на нем, в мои обязанности входил только перевод (с английского, разумеется, а не с китайского). Дорогу, питание и развлечения оплачивал Дима из своего кармана (точнее, из кармана своей фирмы), и я мог всецело сосредоточиться на сладостном соприкосновении с влекущей и неведомой культурой. То, что я читал об Азии, разжигало мое воображение: мне представлялись огромные озера под сумрачным туманным небом, китайские джонки, пробирающиеся среди плавучих зарослей цветущего лотоса, невысокие горы на берегу, покрытые сосновыми лесами и увенчанные пагодами, бамбуковые рощи, водопады, домики в лесной глуши. Мы ехали в апреле, когда в Петербурге только-только сошел снег с полей, и я думал о том, что знаменитые китайские сады должны как раз цвести, и можно будет в полной мере насладиться прославленным умением китайцев сочетать дикую красоту природы с архитектурой, тонко и со вкусом вписанной в окружающий пейзаж. Я не ждал чего-нибудь особо выдающегося от их городов; сколько раз уже я испытывал тяжкое разочарование от европейских столиц с потрясающими воображение названиями, вблизи же оказывающимися серыми, блеклыми, провинциальными поселениями, не выдерживающими никакого сравнения с имперским Петербургом!
But Europe was what Europe seems,
And not the Europe of our dreams.
В аэропорт «Пулково» мы приехали заранее, и у нас еще было полчаса после регистрации, чтобы попить кофе и собраться с мыслями. В окно были видны самолеты, на которые я заранее смотрел с затаенным ужасом. Несмотря на то, что самолеты в России, как правило, имеют возраст весьма почтенный, я не боялся воздушной катастрофы; гораздо больше меня смущала возможная реакция моего желудка на воздушные ямы и прочие характерные явления. На самолетах я летал до этого два раза в жизни, и, несмотря на то, что было это давно, еще в детстве, эти полеты запомнились мне очень хорошо. Оба раза это был АН-24, и в обоих случаях меня так артистично выворачивало наизнанку, что никаких предусмотренных заранее пакетов не хватало и приходилось посылать стюардессу за подкреплением. Поначалу, когда поездка еще планировалась, я некоторое время даже уговаривал Диму ехать поездом («Москва – Пекин», какое чудесное название), но от этой идеи быстро пришлось отказаться. От Москвы до Пекина поезд идет около недели, и выдержать такое путешествие у нас не хватило бы ни времени, ни сил. Мне давно хотелось увидеть всю Россию, хотя бы из окна поезда, но эта мечта не сбылась и на этот раз. Что поделаешь, подумал я – придется ограничиться Китаем. Я утешал себя тем, что Россия – страна чрезвычайно однообразная; за Обводным каналом все ее красоты заканчиваются и начинаются сплошь одни и те же ледяные пустыни, растянувшиеся на шестую часть суши.
В самолете нам объявили, что через три часа у нас будет посадка в Красноярске. Мне не очень верилось, что за такое короткое время можно преодолеть это расстояние (когда-то я от Урала до Харькова ехал на поезде трое суток), но задумываться над этим у меня не было возможности. Я сосредоточенно прислушивался к состоянию своего желудка, готовясь к самому худшему.
|
Два путешествия